Не вешать нос, гардемарины!
Добавлено: 10 янв 2019, 22:20
Придуманный Дюма-отцом сюжет о дружбе людей чести, которые «один за всех - и все за одного», так популярен, что во многих странах существуют местные вариации на тему «Трех мушкетеров». В Советском Союзе это был мини-сериал «Гардемарины, вперед!».
Рукописи не горят
Любопытно, что Светлана Дружинина, выступившая режиссером телепроекта, вовсе не собиралась его снимать. Нина Соротокина, написавшая исторический роман «Трое из навигацкой школы», вручила ей рукопись, но кинематографистка вежливо поблагодарила, сунула папку с текстом на шкаф и благополучно забыла о ней. Вспомнить о книге заставил неприятный инцидент: в квартире Дружининой случился пожар, в котором погибла почти вся ее библиотека, за исключением труда Соротокиной. «Рукописи не горят!» - с иронией отреагировала на это автор романа.
Решив прочесть не горящее в огне произведение, Дружинина с радостью обнаружила, что у него есть изрядный потенциал для экранизации и, сменив цокающее заглавие «Трое из навигацкой школы» на более звучное «Гардемарины, вперед!» - (любимое присловье Вениамина Каверина), тут же принялась писать сценарную заявку в Творческое объединение телевизионных фильмов. И это сразу породило неточность, попавшую в начальные титры картины.
Дело в том, что в числе сценаристов там указан - помимо Дружининой и Соротокиной - маститый писатель Юрий Нагибин. Так вот, он к проекту не имел отношения: просто подержал сочинение в руках и для очистки совести вычеркнул несколько лишних сцен. Просто Дружинина, услышав о сокращении числа запускаемых фильмов из-за экономических проблем в Советском Союзе, с разрешения мэтра-фронтовика вписала его имя, надеясь, что уж заявку от члена правления Союза писателей СССР никто не посмеет завернуть. Сработало.
Сломаннаая нога, стриженная голова
Не вешать нос, гардемарины!
Режиссера приятно поразило то, как непрофессиональный литератор Соротокина, работавшая инженером гидро- и сантехнических сооружений, лихо справилась с дебютной книгой. И изящно вписала вымышленные приключения героев в довольно жесткий каркас подлинных фактов из истории первой половины XVIII века.
Постановщица сама хотела максимально достоверно отразить реалии той эпохи. И в целом ей это удалось, если не считать ряда простительных огрехов, связанных с дефицитом бюджета, отсутствием нужной фактуры и многочисленными организационными проблемами. Последний фактор, кстати, был определяющим.
Уже в самом начале Дружинина сломала ногу, из-за чего съехал рабочий график и вместо одного лета съемки растянулись на два. Кроме того, ей пришлось заменить приглашенных на главные роли Олега Меньшикова, Юрия Мороза и Михаила Мукасея, не пожелавших подписываться на участие в наклевывавшемся «долгострое».
Так - практически в последний момент - в проект влились Дмитрий Харатьян (Алеша Корсак), Сергей Жигунов (Саша Белов) и Владимир Шевельков (Никита Оленин).
Больше всего хлопот доставил Жигунов, который умудрился во время съемок загреметь в армию и чуть не лишился глаза, пофехтовав на настоящих шпагах. Хотя Дружинина договорилась о назначении актера в кавалерийский полк, из которого командировали солдат в кино, военные без всякой жалости остригли будущую звезду наголо. Из-за этого светлые кудри Белова частенько превращаются на экране в каштановые, ибо полфильма незадачливый актер проходил в скверно покрашенном парике.
Портреты эпохи
Если вице-канцлер Бестужев (Евгений Евстигнеев) в мини-сериале весьма похож на свои портреты, то про французского посланника Шетарди (Евгений Данчевский) такого не скажешь. Маркиз предстает в кадре с мушкетерскими усами и бородкой, в то время как его прототип всегда появлялся в свете бритым.
Странно выглядит и императрица Елизавета Петровна в исполнении Елены Цыплаковой. По свидетельству современников, царица была рыжеватой шатенкой с голубыми глазами и впечатляющим ростом примерно в 180 сантиметров - как-никак, дочь Петра I. Актриса со своими 167 сантиметрами, темными волосами и карими глазами совершенно на нее не похожа. Разве что такая же курносая и круглолицая.
Тексты, показанные в «Гардемаринах», убедительно имитируют старинное написание русских слов - с завитушками и дореформенными буквами. Но, например, в записке героев к Анастасии Ягужинской (Татьяна Лютаева) яти и еры таинственно исчезают. К тому же есть проблемы с аутентичностью писчей бумаги. Некоторые листы выглядят достоверно, но когда лейб-медик Лесток (Владислав Стржельчик) перебирает свои документы, хорошо видно, что они написаны на современной беленой бумаге формата А4, в 1743 году еще не изобретенной.
Возвращаясь к Ягужинской, стоит отметить, что, хоть она и названа дочерью генерал-прокурора Павла Ягужинского от первого брака, такой персоны не существовало. Дочери сподвижника Петра Великого носили совсем другие имена.
Опережая время
Практически все двери в «Гардемаринах» снабжены хорошо знакомыми нам врезными петлями. Однако в елизаветинское правление стандартом были петли накладные. А в сцене драки в трактире на стене прекрасно виден пластиковый электровыключатель - парни, кажется, зря свечи жгли!
Мало того, в эпизоде, где драгуны в сумерках прибывают в особняк Бестужевых, внутри мгновенно вспыхивает свет, чего невозможно добиться без электросети с лампами накаливания.
Вообще, мелких огрехов в кадре хватает. Так, колоритный слуга Оленева Гаврила (Виктор Борцов) проводит опыты по созданию дамской косметики с помощью химической посуды XX века. И упоминает аммиак, который в описываемое время назывался иначе - либо «летучая щелочь», либо «аммониак».
Кроме того, нам показывают мельком гитару-шестиструнку. Да, в 40-х годах XVIII века в России уже появились гитары, но только итальянские пятиструнные.
А вот чего из Европы тогда не завезли, так это дамских зонтиков, вошедших в употребление только на закате правления Екатерины II. Тем не менее дамы в мини-сериале ходят с зонтиками с современными металлическими спицами. На самом деле барышням, даже заполучившим этот импортный товар, пришлось бы брать в провожатые мускулистого слугу, поскольку предки современных зонтов представляли собой тяжелые конструкции из ткани, китового уса и дерева. Чтобы их носить, требовалась немалая физическая сила. Вдобавок женщины почему-то ходят в фильме в платьях с турнюрами XIX века, а должны - в широких робах с фижмами.
Весьма трогательно выглядят в картине о Елизаветинской эпохе номера на зданиях. Напомним, что нумерацию домов в Санкт-Петербурге ввели только под занавес XVIII столетия. И, разумеется, практически все показанные на экране дворцы и особняки являются памятниками архитектуры, но совсем не теми, о которых идет речь в мини-сериале. Так, дом Ягужинских - это Юсуповский дворец в Москве, монастырь игуменьи Леонидии - музей «Коломенское», обитель Пелагеи Дмитриевны - музей «Крутицкое подворье», императорский дворец - музей «Кусково», а дом, из которого Ягужинскую увозит шевалье де Брильи (Михаил Боярский), - вообще Массандровский дворец в Крыму.
Как бы там ни было, фильм «Гардемарины, вперед!» с его наивной романтикой и неказенным патриотизмом остался в памяти народной, несмотря на досадные ошибки и исторические ляпы. А вот его продолжения - «Виват, гардемарины!» (1991) и «Гардемарины III» (1992) - славы не снискали. «Судьба и Родина едины!» все еще звучало из каждого утюга, но времена изменились. В моду вошли совсем другие песни...
Рукописи не горят
Любопытно, что Светлана Дружинина, выступившая режиссером телепроекта, вовсе не собиралась его снимать. Нина Соротокина, написавшая исторический роман «Трое из навигацкой школы», вручила ей рукопись, но кинематографистка вежливо поблагодарила, сунула папку с текстом на шкаф и благополучно забыла о ней. Вспомнить о книге заставил неприятный инцидент: в квартире Дружининой случился пожар, в котором погибла почти вся ее библиотека, за исключением труда Соротокиной. «Рукописи не горят!» - с иронией отреагировала на это автор романа.
Решив прочесть не горящее в огне произведение, Дружинина с радостью обнаружила, что у него есть изрядный потенциал для экранизации и, сменив цокающее заглавие «Трое из навигацкой школы» на более звучное «Гардемарины, вперед!» - (любимое присловье Вениамина Каверина), тут же принялась писать сценарную заявку в Творческое объединение телевизионных фильмов. И это сразу породило неточность, попавшую в начальные титры картины.
Дело в том, что в числе сценаристов там указан - помимо Дружининой и Соротокиной - маститый писатель Юрий Нагибин. Так вот, он к проекту не имел отношения: просто подержал сочинение в руках и для очистки совести вычеркнул несколько лишних сцен. Просто Дружинина, услышав о сокращении числа запускаемых фильмов из-за экономических проблем в Советском Союзе, с разрешения мэтра-фронтовика вписала его имя, надеясь, что уж заявку от члена правления Союза писателей СССР никто не посмеет завернуть. Сработало.
Сломаннаая нога, стриженная голова
Постановщица сама хотела максимально достоверно отразить реалии той эпохи. И в целом ей это удалось, если не считать ряда простительных огрехов, связанных с дефицитом бюджета, отсутствием нужной фактуры и многочисленными организационными проблемами. Последний фактор, кстати, был определяющим.
Уже в самом начале Дружинина сломала ногу, из-за чего съехал рабочий график и вместо одного лета съемки растянулись на два. Кроме того, ей пришлось заменить приглашенных на главные роли Олега Меньшикова, Юрия Мороза и Михаила Мукасея, не пожелавших подписываться на участие в наклевывавшемся «долгострое».
Так - практически в последний момент - в проект влились Дмитрий Харатьян (Алеша Корсак), Сергей Жигунов (Саша Белов) и Владимир Шевельков (Никита Оленин).
Больше всего хлопот доставил Жигунов, который умудрился во время съемок загреметь в армию и чуть не лишился глаза, пофехтовав на настоящих шпагах. Хотя Дружинина договорилась о назначении актера в кавалерийский полк, из которого командировали солдат в кино, военные без всякой жалости остригли будущую звезду наголо. Из-за этого светлые кудри Белова частенько превращаются на экране в каштановые, ибо полфильма незадачливый актер проходил в скверно покрашенном парике.
Портреты эпохи
Если вице-канцлер Бестужев (Евгений Евстигнеев) в мини-сериале весьма похож на свои портреты, то про французского посланника Шетарди (Евгений Данчевский) такого не скажешь. Маркиз предстает в кадре с мушкетерскими усами и бородкой, в то время как его прототип всегда появлялся в свете бритым.
Странно выглядит и императрица Елизавета Петровна в исполнении Елены Цыплаковой. По свидетельству современников, царица была рыжеватой шатенкой с голубыми глазами и впечатляющим ростом примерно в 180 сантиметров - как-никак, дочь Петра I. Актриса со своими 167 сантиметрами, темными волосами и карими глазами совершенно на нее не похожа. Разве что такая же курносая и круглолицая.
Тексты, показанные в «Гардемаринах», убедительно имитируют старинное написание русских слов - с завитушками и дореформенными буквами. Но, например, в записке героев к Анастасии Ягужинской (Татьяна Лютаева) яти и еры таинственно исчезают. К тому же есть проблемы с аутентичностью писчей бумаги. Некоторые листы выглядят достоверно, но когда лейб-медик Лесток (Владислав Стржельчик) перебирает свои документы, хорошо видно, что они написаны на современной беленой бумаге формата А4, в 1743 году еще не изобретенной.
Возвращаясь к Ягужинской, стоит отметить, что, хоть она и названа дочерью генерал-прокурора Павла Ягужинского от первого брака, такой персоны не существовало. Дочери сподвижника Петра Великого носили совсем другие имена.
Опережая время
Практически все двери в «Гардемаринах» снабжены хорошо знакомыми нам врезными петлями. Однако в елизаветинское правление стандартом были петли накладные. А в сцене драки в трактире на стене прекрасно виден пластиковый электровыключатель - парни, кажется, зря свечи жгли!
Мало того, в эпизоде, где драгуны в сумерках прибывают в особняк Бестужевых, внутри мгновенно вспыхивает свет, чего невозможно добиться без электросети с лампами накаливания.
Вообще, мелких огрехов в кадре хватает. Так, колоритный слуга Оленева Гаврила (Виктор Борцов) проводит опыты по созданию дамской косметики с помощью химической посуды XX века. И упоминает аммиак, который в описываемое время назывался иначе - либо «летучая щелочь», либо «аммониак».
Кроме того, нам показывают мельком гитару-шестиструнку. Да, в 40-х годах XVIII века в России уже появились гитары, но только итальянские пятиструнные.
А вот чего из Европы тогда не завезли, так это дамских зонтиков, вошедших в употребление только на закате правления Екатерины II. Тем не менее дамы в мини-сериале ходят с зонтиками с современными металлическими спицами. На самом деле барышням, даже заполучившим этот импортный товар, пришлось бы брать в провожатые мускулистого слугу, поскольку предки современных зонтов представляли собой тяжелые конструкции из ткани, китового уса и дерева. Чтобы их носить, требовалась немалая физическая сила. Вдобавок женщины почему-то ходят в фильме в платьях с турнюрами XIX века, а должны - в широких робах с фижмами.
Весьма трогательно выглядят в картине о Елизаветинской эпохе номера на зданиях. Напомним, что нумерацию домов в Санкт-Петербурге ввели только под занавес XVIII столетия. И, разумеется, практически все показанные на экране дворцы и особняки являются памятниками архитектуры, но совсем не теми, о которых идет речь в мини-сериале. Так, дом Ягужинских - это Юсуповский дворец в Москве, монастырь игуменьи Леонидии - музей «Коломенское», обитель Пелагеи Дмитриевны - музей «Крутицкое подворье», императорский дворец - музей «Кусково», а дом, из которого Ягужинскую увозит шевалье де Брильи (Михаил Боярский), - вообще Массандровский дворец в Крыму.
Как бы там ни было, фильм «Гардемарины, вперед!» с его наивной романтикой и неказенным патриотизмом остался в памяти народной, несмотря на досадные ошибки и исторические ляпы. А вот его продолжения - «Виват, гардемарины!» (1991) и «Гардемарины III» (1992) - славы не снискали. «Судьба и Родина едины!» все еще звучало из каждого утюга, но времена изменились. В моду вошли совсем другие песни...
Александр ЧЕКУЛАЕВ