Нестор Иванович Махно родился (7 ноября) 26 октября 1888 года в семье кучера одного гуляйпольского богача. Село было крупным, в нем работали даже несколько заводов. Да и весь край был зажиточным. Говорят, когда Нестора крестили, у местного батюшки от свечи загорелось облачение. Это была грозная примета, предвещавшая, что родился смутьян, какого еще не видел свет.
Отец Нестора Махно умер очень рано, оставив супругу с пятью детьми и без средств. Впрочем, одно доброе дело для сына он сделал - случайно или с каким-то неизвестным умыслом записав Нестора 1889 годом рождения. Потом, через 18 лет, это спасет его от смертной казни, так как с учетом подделки он получится несовершеннолетним.
Жили Махно бедно, но в восемь лет мать все же отдала Нестора в школу. Правда, к учебе он пристрастился не сразу. Собирал книги, шел учиться, а сам днями напролет катался на коньках. Все открылось, когда однажды он провалился под лед. Мать задала Нестору такую трепку, что с тех пор он стал самым прилежным учеником в классе. Летом с самого раннего детства он подрабатывал пастухом, за что получал 25 копеек в день. В 16 лет Махно поступил чернорабочим на чугунолитейный завод в Гуляйполе.
Первым увлечением Махно стал театральный кружок. Но в 1906 году он стал членом совсем другого кружка, анархистского. Первый раз его арестовали в том же году за незаконное хранение пистолета, с помощью которого Махно пытался разнять пьяную драку. По малолетству судить не стали.
Дальше - больше. Анархисты из Гуляйполя напали на конвой арестованных. В перестрелке ранили нескольких стражников и случайного свидетеля. Нестору грозили крупные неприятности, но его товарищи запугали свидетелей, и те отказались от показаний. Летом 1907 года Махно вновь оказался за решеткой. Группа анархистов, в которую он входил, была изобличена в совершении нескольких ограблений и убийств. Сам Нестор в них не участвовал, но военный окружной суд вынес смертный приговор и ему. Вот тут Махно и пошла на пользу подделка метрики. По документам ему не было 18 лет, и мать смогла выхлопотать смягчение приговора.
Шесть лет Махно провел в «Бутырке», куда был переведен в 1911 году. Там за строптивый нрав он неоднократно попадал в карцер и в результате заболел туберкулезом. Зато в камере Махно познакомился с анархистом Петром Аршиновым, человеком образованным и известным в революционных кругах. Тот всерьез занялся подготовкой своего молодого коллеги. Таким образом Махно ознакомился не только с революционными теориями, но с классической литературой, историей, философией. В тюрьме он даже начал писать стихи, и, надо сказать, вполне сносные.
Еще в сентябре 1917-го Махно объявил о национализации помещичьей земли, ввел на заводах 8-часовой рабочий день и сформировал отряд милиции для защиты завоеваний революции. Он не поддерживал идею созыва Учредительного собрания и стоял за передачу власти Советам. Также негативно Махно оценивал и Центральную Раду.
После Брестского мира на Украину двинулись германские и австрийские войска. Махно сформировал из гуляйпольцев «вольный батальон» примерно из 200 человек и попытался получить у красногвардейцев оружие. Однако в его отсутствие Гуляйполе захватили сторонники Центральной Рады, а батальон был окружен и разоружен. Махно удалось бежать, и он отправился в Россию.
До лета он присматривался к ходу революции. С одной стороны, он видел в большевиках союзников. Встречался в Москве с Лениным и Свердловым, которые произвели на него сильное впечатление. С другой, его смущало, что «кучка большевиков подмяла революцию под себя» и не считается с другими политическими силами. Неоднозначное впечатление оставила у Махно и встреча с главным теоретиком анархизма Петром Кропоткиным. В конце концов он пришел к выводу, что в российской революции совсем не осталось места простому народу.
В июле 1918 года Махно по поддельным документам вернулся в окрестности Гуляйлоля, где создал небольшой партизанский отряд. В сентябре он начал боевые операции, нападая на поместья, немецкие колонии, небольшие отряды оккупантов и служащих гетмана Скоропадского. Махно и его партизаны пользовались полной поддержкой крестьян. И не только потому, что всячески подчеркивали свое намерение бороться с помещиками, но и потому, что не допускали грабежей, бесчинств и реквизиций. В отряде Махно были строжайше запрещены еврейские погромы и мародерство.
Первый крупный бой с австро-венгерскими войсками и сторонниками гетмана у села Дибривки оказался для партизан удачным. Именно после него за Махно закрепилось почетное прозвище - батька. Вскоре он объединился с крупным отрядом повстанцев Феодосия Щуся. Затем к Махно стали примыкать и другие соединения. Залогом успеха начинающего партизанского командира стали личная смелость и умение планировать самые рискованные операции. Не раз батька во главе переодетого в гетманскую форму отряда проникал в расположение вражеских частей, после чего повстанцы наносили разящий удар.
Осенью 1918 года Махно женился на учительнице Галине Кузьменко. Она последовала за мужем в эмиграцию, где у них родилась дочь Елена. В 1945 году ее арестовали в Германии и вернули в СССР.
Авторитет Махно признали атаманы, действовавшие на Екатеринославщине, а для карателей он был неуловим. Очень быстро он создал идеальную для партизанской войны систему. Оружие и боеприпасы Махно приказал раздать всем сочувствующим революции, но до поры он не собирал их в крупные соединения. Ядро отряда составляла небольшая мобильная группа опытных бойцов, а на крупные операции батька созывал добровольцев, которые охотно к нему шли. Сделав дело, мужики расходились по домам, а Махно с двумя-тремя десятками бойцов исчезал до следующего раза.
После германской революции позиции оккупационных войск пошатнулись. Махновцы практически вытеснили их из района Гуляйполя, разгромили формирования немцев-колонистов, одновременно начав борьбу с войсками Петлюры, а на юге - с отрядами белогвардейцев. Неровными были и отношения с большевиками. Если с Екатеринославским губкомом был заключен союз, то попытки частей Красной армии осуществить продразверстку встретили вооруженное сопротивление верных батьке войск.
Под новый, 1919 год Махно смог захватить Екатеринослав, застав врасплох петлюровский гарнизон. Однако большевики оказались не готовы к взаимодействию. Их части плохо управлялись, вступали в стычки с союзниками. Петлюровцы предприняли контрудар, и махновцы с большими потерями были выбиты из города. В Гуляйполе вернулось едва ли 200 повстанцев.
В феврале 1919 года Махно пошел на заключение военного союза с Красной армией. Большевики обещали существенную помощь боеприпасами и оружием, а с юга все сильнее давили войска Деникина. По условиям соглашения примерно 20-тысячная армия махновцев на правах бригады, подчиненной непосредственно командованию Южного фронта, входила в структуру вооруженных сил Украинской ССР.
4 февраля Махно перешел в наступление и взял Бамут, Волноваху, Бердянск и Мариуполь, разгромив крупную группировку белых. За этот успех он был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Крестьяне, подчиняясь «добровольной мобилизации», посылали в махновские полки лучших из лучших. Деревни шефствовали над своими полками, снабжали их, бойцы выбирали командиров, командиры обсуждали с бойцами предстоящие операции.
Эта «военная демократия» придала махновцам уникальную боеспособность. Рост армии Махно ограничивался только возможностью вооружить новобранцев. Весной 1919 года на 15-20 тысяч вооруженных бойцов приходилось свыше 30 тысяч невооруженного резерва.
Видный большевик Антонов-Овсеенко, высоко оценив боевые качества махновцев, докладывал в Москву: «Налаживаются детские коммуны, школы, Гуляйполе - один из самых культурных центров Новороссии. Здесь три средних учебных заведения, усилиями Махно открыты 10 госпиталей для раненых, организована мастерская, чинящая орудия».
Казалось бы, большевики должны были радоваться, что заручились дружбой с таким союзником. Но на самом деле им этот анклав свободы и настоящей советской власти не нравился. Пока Махно наступал, его терпели. Как только к маю Деникин прорвал фронт, против него начали мощную пропагандистскую кампанию и объявили вне закона. Когда батька понял, что дело идет к его аресту, то просто растворился с небольшим отрядом в екатеринославских степях.
Уже через два месяца Махно объявился на Херсонщине во главе 40-тысячной повстанческой армии. Она состояла из гуляйпольцев, остатков частей атамана Григорьева и красноармейцев, оказавшихся в окружении. Деникин в это время вел наступление на Москву. Махно развернул у него в тылу масштабную партизанскую войну.
«Главный наш враг, товарищи крестьяне, - Деникин. Коммунисты - все же революционеры... С ними мы сможем рассчитаться потом», - говорил Махно. Действия его армии нанесли такой ущерб белым, что в критический момент они вынуждены были снять с фронта наиболее боеспособные части, чтобы пресечь рейды по своим тылам. Можно сказать, что Махно спас Москву летом 1919 года.
В результате он сам оказался в окружении под Перегоновкой. С двух сторон его теснили войска деникинского генерала Слащева, а еще с двух - петлюровцы. Тут Махно проявил себя сначала как дипломат, договорившись с командованием сил Директории. Петлюровцы приняли в свои госпиталя раненых махновцев, а их войска снабдили боеприпасами. В ночном бою Махно прорвал фронт белых. За 11 дней его отряды прошли 650 километров и взяли Мелитополь, Мариуполь, Бердянск. Деникинцам был нанесен такой урон, что наступление на Москву остановилось.
1 сентября Махно объявил о создании Революционной повстанческой армии Украины. Фактически в тылу у Деникина сложилась независимая крестьянская республика. Там были отменены диктатура пролетариата, частная собственность на землю и руководящая роль партии большевиков. Но долго она продержаться не могла. Красная армия наступала, махновцев косила эпидемия тифа. В конце концов слег и батька. Его армия начала разбегаться, и ему пришлось ее распустить.
В октябре 1920 года Махно вновь подписал соглашение с коммунистами - на этот раз против Врангеля. Вероятно, батька рассчитывал, что анархистам позволят создать некую автономию в Крыму. В форсировании Сиваша и разгроме врангелевских сил принимала участие бригада сподвижника Махно Семена Каретника. Проявила она себя блестяще, но после победы нужда в союзниках у большевиков отпала. Руководство махновцев арестовали и расстреляли, а бригаду заманили в ловушку и загнали под пулеметы. Спастись смогли около 250 человек.
Теперь настал черед Гуляйполя. Отряды Махно были разбиты и окружены, но батька снова смог вырваться. До конца лета 1921 года махновцы кружили по Украине, отбиваясь от превосходящих сил большевиков. Многие красноармейцы, особенно повоевавшие с ними бок о бок, шли в бой нехотя, иной раз даже переходя на сторону повстанцев. Но силы были неравны. 28 августа Махно с боем прорвался в Румынию.
За границей ему пришлось нелегко. Сначала румынский лагерь для интернированных, потом польская тюрьма. С помощью русских анархистов Махно удалось выехать в Германию, а затем в Париж. Сотрудники ЧК не раз предлагали ему сотрудничество и даже один раз похитили, но батьке удалось бежать.
Во Франции Махно жил скромно. Подрабатывал плотником, сотрудничал в анархистских изданиях, развелся, чтобы не быть обузой для жены. В 1930-е годы испанские анархисты звали его принять участие в их революции. Но множество ранений и болезнь подорвали здоровье Махно. Умер батька 6 июля 1934 года в парижской больнице для бедных. Рассчитаться с коммунистами за их предательство он так и не успел.
Борис ШАРОВ