Наибольшую известность он получил под именем Александра Михайловича Орлова. Хотя в кадровой картотеке НКВД значился как Лев Лазаревич Никольский, и это было ближе к правде, так как первые 25 лет жизни его звали Лейбой Лейзеровичем Фельдбиным. Полтора десятка лет он предъявлял документы на имя Игоря Константиновича Берга. Главным его занятием был шпионаж, дело грязное, но увлекательное. Для тех, кто не связан моральными запретами, шпионаж открывает большие возможности и дарит ощущения причастности к тайнам мира, вознося над массой «остальных», непосвященных.
Боец мировой революции
Первые шаги в органах госбезопасности Лев Лазаревич Никольский сделал под началом своего двоюродного брата Зиновия Кацнельсона, руководившего чекистами на Кавказе, а потом возглавившего экономическое управление ОГПУ. Эта служба среди прочего осуществляла контроль за валютными операциями и деятельностью концессионных предприятий с участием иностранного капитала, что открывало широкие возможности для ведения разведывательной деятельности. Очевидно, именно связи среди иностранных бизнесменов, ведших дела в РСФСР, которым Никольский был представлен как контрагент и деловой партнер, послужили поводом для приглашения его в иностранный отдел ОГПУ, занимавшийся закордонной разведкой.
С документами сотрудника различных советских внешнеторговых предприятий Никольский объездил многие страны, производя закупки образцов военной техники и технологий, которые можно было использовать в производстве вооружения, добывал валютные средства и создавал коммерческие структуры, в которые удобно было внедрять агентуру.
Под прикрытием должности в торгпредстве он возглавил резидентуру в Париже, а в 1928 году был переведен на аналогичную должность в Берлин, где его знали как Фельделя, торгового советника полпредства.
В 1932 году, выдавая себя за представителя «Льноэкспорта», Никольский выехал в США для налаживания связей и вербовки агентуры в среде еврейской эмиграции, но эта миссия провалилась. Американская военно-морская контрразведка взяла его под плотную «опеку», и «советский коммерсант» вынужден был уносить ноги, увозя в качестве трофея американский паспорт на имя Уильяма Голдина.
С этим документом в 1934 году Никольский попробовал обосноваться во Франции, где возглавил автономную разведгруппу «Экспресс», целью которой было проникновение в структуры 2-го бюро французского Генштаба, занимавшегося разведкой.
Переиграть коллег-французов у чекистов «Экспресса» не получилось. При попытке вербовки студента Сорбонны работавшим в бюро фотографом засветился агент-нелегал, выдававший себя за чеха, а потом и лже-Голдина опознали как бывшего сотрудника советского торгпредства. После этих провалов весь «Экспресс» спешно вывели из страны.
Следующим пунктом назначения стал Лондон, где Никольский действовал под личиной представителя американской компании «Америкэн рефриджерейтор компани, Лтд.», поддерживая конспиративный контакт с выпускником Кембриджа, Кимом Филби, завербованным советской разведкой в 1934 году.
В Англии они «работали» менее года, а снова их пути пересеклись уже в Испании, где Филби обретался как корреспондент «Таймс», аккредитованный при штабе генерала Франко, а его «оператор» под фамилией Орлов прибыл в столицу республиканцев Мадрид, на должность атташе по политическим вопросам советского полпредства.
Испанский гамбит
Объектами разработок подчиненных Орлова стали анархисты, социал-демократы и те коммунисты, которые разделяли взгляды Троцкого. Их считали прямыми конкурентами в борьбе за влияние на мировое революционное движение, а потому при расправах с «соратниками по борьбе» не ограничивали себя в средствах, практикуя похищения, пытки в тайных тюрьмах и убийства из-за угла.
А в это самое время в СССР шла своя тайная война, жертвами которой пали многие видные чекисты и деятели партии. Летом 1938 года испанскому резиденту Орлову было приказано прибыть в Антверпен, где 14 июля на борту парохода «Свирь» его будет ждать новый руководитель разведки Шпигельглас. Но тот его так и не дождался.
Почуяв, что он тоже «взят на мушку», Орлов-Никольский игнорировал приказ и, прихватив из кассы резидентуры 90 тысяч долларов, с женой и дочерью через Францию выехал в Канаду. Оттуда в Москву он отправил письмо, в котором предупреждал свое прежнее руководство, что в случае попыток преследования все известное ему тайное сделает явным, и тогда многим не поздоровится.
Американский гражданин
Из Канады семья Никольских перебралась в США, где они, легализовавшись под фамилией Берг, несколько раз переезжали с места на место. После смерти дочери в 1940 году супруги поселились в Бостоне. В 1942 году местное отделение ФБР заинтересовалось Бергом, заподозрив в нем немецкого шпиона. Убедившись в том, что он еврей и по определению нацистом быть не может, от него отстали, но Берги предпочли переехать в Кливленд. Шла война, в которой СССР и США были союзниками, а потому мистер Берг жил тихо, стараясь не привлекать к себе внимания.
В США, где до 1942 года не было единой разведслужбы, сведения об операциях советской разведки в 1930-х годах, которыми Орлов-Никольский располагал, некому было предложить. Однако с началом холодной войны подобный информационный товар оказался востребован, и когда у мистера Берга возникла нужда в деньгах, заветные козыри были немедленно пущены им в ход.
В 1952 году, называя себя генералом НКВД Орловым, он стал торговать тайнами, публикуя в журнале «Лайф» статьи о советском шпионаже. Идейная подоплека событий, активным участником которых он был, судя по всему, оставляла этого хладнокровного циника равнодушным.
Среди прочего генерал Орлов раскрыл секрет операции испанской резидентуры НКВД, организовавшей осенью 1936 года тайный вывоз в СССР испанского золотого запаса. Ссылаясь на эти откровения, Испания потребовала вернуть 510 тонн золота, «взятого на хранение», и в 1960-е годы руководству СССР пришлось компенсировать его частичную стоимость поставками нефти.
Статьи в «Лайф» и выпущенная Орловым книга «Тайная история сталинских преступлений» превратили беглого шпиона в очень важную персону и фигуру политической игры. Выйдя из тени, бывший резидент НКВД стал консультантом ЦРУ и ФБР, читал лекции разведчикам, готовившимся для работы в странах Варшавского блока. За что и получил американское гражданство.
Борис ВОСТЕР
Никакой ностальгии и прочих душевных терзаний Орлов-Никольский не испытывал. Во всяком случае, когда в 1969 году агенты КГБ, установив с ним контакт, стали уговаривать его перебраться в СССР, суля вернуть чины, награды и осыпать почестями, он не соблазнился, предпочтя доживать в США. После его смерти остались две книги, шляпа, авторучка да коробка с прахом после кремации тела. Все это хранится во Флориде, в отдельной витрине частного музея.